Созерцатель

Трепетное отношение к женскому полу всегда аккомпанировало меня по всей собственной жизни. Это чувство формировалось годами, складывалось всеми моими впечатлениями, приобретенными в период моего взросления. Один из таких случаев я и желаю вам поведать.

Шли восьмидесятые годы. Старшие классы это не только лишь большой объем учебы, но период наибольшего напряжения в период созревания. Мальчишки растягиваются, возникает энтузиазм к обратному полу. А сам обратный пол взрослеет, округляется и начинает тревожить своими соблазнительными формами. Был период, когда я помогал местному электрику налаживать освещение в спортивном зале. Он честно делился со мной часть прибыли от халтуры, так что моя работа была подкреплена и вещественно.

Однажды я остался в его конурке, доработать несколько осветительных приборов, чтоб их можно было смонтировать на последующий денек. Комнатка размещалась в одном из помещений спортивного зала. Нужно сказать, что после учебного денька в зале занимались всякие спортивные секции: волейбол, футбол и художественная гимнастика. Естественно, последние всегда вызывали у меня соответственный энтузиазм.

Снова напомню, что это были восьмидесятые годы. Секса тогда в стране не было, тело женщины разглядеть подробнее можно было только или на пляже, или в привезенных подпольно откровенных забугорных журнальчиках, или на соревнованиях по художественной гимнастике. Кстати, я так думаю, эти соревнования и воспользовались таковой популярностью, в особенности у мужской половины населения.

Потому я, когда выдавалась минута свободного времени, выползал из комнатки электрика и следил из-за угла за занятиями гимнасток. Их обтягивающая форма и привораживающие позы, не раз поднимали мое давление крови и напряжение в брюках. Я подглядывал, пока тренер гимнасток не загонял меня назад в комнату. Электрик хитро ухмылялся, но не мешал мне видеть гибких прелестниц.

И вот, однажды, я посиживал и делал установка лампы. Время уже было позже, и я уже решил, что пора и домой. Здесь меня завлекли голоса в зале. Удивительно, художницы уже окончили занятия, но в зале кто-то был. Правда время от времени, в особенности провинившихся, тренер оставлял на дополнительные занятия. Так наверняка было и в сей раз. Я осторожно вышел из комнаты и подошел к парапету, отделявшему коридор от спортивного зала. Там щебетали три девчонки.

Они что-то обсуждали, смеялись. Время от времени одна из их начинала делать какие-то упражнения, а другие смотрели на нее и комментировали. Я стоял в тени, потому они меня не замечали. Обсуждение шло по различным фронтам, пока не сконцентрировалось на мальчуганах. Чего только я не вызнал: кто с кем дружит, с кем лобзался, с кем гуляет и т.д..

В конце концов наговорившись, любая начала делать свою последовательность упражнений. Похоже они готовились к соревнованиям и закрепляли результаты тренировки. В моих брюках стало тесновато. Девченки скакали по залу, задирали ножки, садились на шпагаты и делали почти все другое. В конце концов они тормознули и сбившись в кучку снова стали говорить.

До меня долетели слова, о том, что одна из девчонок занималась в присутствии собственного парня нагой. Естественно, девчонки подняли ее на хохот. Она уверяла их в оборотном, тогда прозвучала фраза, что тогда ей не будет слабо выполнить программку нагой на данный момент. Она поначалу сконфузилась, чем вызвала еще очередной вал упреков во ереси. Она недовольно поджала губки и, бросив булавы на пол, стала расстегивать молнию на форме.

У меня язык прилип к небу. То, о чем я грезил, может осуществиться прямо на данный момент! Девченка расстегнула молнию и стащила с себя форму. К моему разочарованию на ней оказались трусики, но ведь грудь-то была на виду. Естественно это были не те формы, от которых тащатся мужчины. Маленькие холмы грудей и карие нимбы с торчащими сосками.

Я тихонечко присел на корточки, чтоб меня вообщем не стало видно, пытаясь не вспугнуть увиденное мной. Девчонки сходу загалдели, что нужно снять все, по другому не будет чистоты опыта. Оголенная фыркнула и одним движением стащила и трусы. Все, мою крышу снесло, а вставший член больно уперся в ширинку.

Лобок девченки был гладким, выступающим вперед и с плотно сжатыми губами. Она никак не стесняясь подняла булавы и начала выступление. То, что я увидел было пределом желаний всех мальчиков школы. Таких видов оголенной девченки еще никто, по последней мере из нашего класса, не лицезрел. Несколько раз она задирала ножки, стоя ко мне боком, и мне удалось узреть розовую сердцевину ее раздвинутых губок.

Выполнив упражнения, она подошла к подругам и сейчас пришла ее очередь взять их на слабо. Подружки поначалу отнекивались, но аргументы спорщицы принудили и их скинуть с себя форму. Тела 2-ух оставшихся были малость более оформившиеся. У одной груди уже малость отвисли под собственной тяжестью и имели огромные нимбы розового цвета, а у 2-ой бугры грудей были похожи на пирамиды украшенные карими малеханькими нимбами. У всех соски были напряжены.

То, что далее было, можно узреть на данный момент исключительно в закрытых клубах. Девчонки скакали по залу, садились на шпагаты и задирали ноги, как танцовщицы канкана. У меня снесло крышу совсем. Такового я для себя и представить не мог. Девчонки смеялись, что-то выкрикивали друг дружке. В конце концов они тормознули и запыхавшиеся стали подбирать вещи. Все, тренировка завершилась. Я еле дополз до комнаты и перевел дух. Кому поведать, не поверят.

Подождав некое время я собрался домой. Вышел из комнаты, запер ее и выходя в зал столкнулся с уже одетыми девченками. Три столба застыли напротив меня, а я мило улыбнулся им. Когда столбняк у их прошел, она стали осторожно выпытывать у меня, что я здесь делал и выходил ли я из комнаты. С хитрецкой ухмылкой я что-то наплел им, не преминув добавить, что несколько раз выходил из комнаты.

Девчонки обомлели и уже активнее стали выпытывать, что я лицезрел. Эта игра мне уже надоела и я честно признался, что лицезрел как они скакали нагишом по спортивному залу. Все трое сходу стали пунцовыми, а я возьми да соври, что еще сделал несколько снимков фотоаппаратом. Это была незапятнанная лажа, никаким в то время фотоаппаратом нельзя было сделать такие снимки, но девчонки этого не знали.

Далее они практически придавили меня к стенке, требуя засветить пленку. Мы препирались достаточно длительно, пока я им не пообещал, что никто не выяснит о происшедшем, а фото (которых не было и в помине) никогда не увидят свет. В свою очередь мне было обещано, что когда девчонки будут оставаться на дополнительные тренировки, они будут заниматься нагими и не будут противиться моему присутствию.

Нужно сказать, что в предстоящем они верно исполняли свое обещание. Правда таких случаев было малость: то меня не было вечерком, то в зале были и другие девчонки. Но всякий раз, когда это было может быть, я садился на лавку в зале, а девченки занимались передо мной в оголенном виде. Достаточно скоро они закончили меня смущяться и мне даже позволялось участвовать в их дискуссиях. С одной из девченок, Еленой, у нас завязались более близкие дела.

Это вышло, когда она запоздала на тренировку. Тренер на нее разозлилась и гоняла до седьмого пота. По окончании тренировки ее обязали привести зал в порядок и убрать все. Естественно ее никто не стал ожидать и она осталась одна. Я выполз из комнаты к ней и посодействовал убраться. Елена была вся вымотана тренировкой, так что фактически все сделал я. В конце она признательно поцеловала меня в щечку и пошла в раздевалку. Вдруг на пол пути она тормознула:

— Не хочешь принять душ? Я такая влажная, а ты все сделал за меня.

— Ты предлагаешь мне умыться с тобой?

— Ну да, в качестве благодарности. Но только без рук и чтоб никто не вызнал. Согласен?

— Ну да, — промямлил я.

Одно дело, когда ты смотришь на кого-либо, но чтоб самому раздеться. Руки малость дрожали,… а Елена направилась в раздевалку, на ходу расстегивая форму. Я метнулся к входной двери и запер ее на ключ, а позже побежал в раздевалку. Елена уже была в душе, оттуда раздавался плеск воды. Неправильными движениями и сбросил с себя одежку и зашел в душевую.

Душевая представляла собой маленькое помещение с 2-мя сосками душа, расположенными напротив друг дружку. Помещение уже было все в пару и в этом паре розовело тело девицы. Я включил собственный душ и стал обмываться, искоса смотря на Елену. Она млела под струями воды совсем не обращая на меня внимание. У нее были те же упругие торчащие грудки с маленькими сосочками. Вода плавненько стекала по ее крепкому телу и тонким ногам.

Член начал принимать стойку и я здесь же оборотился к девице спиной. Но было любопытно и я стал глядеть на нее через плечо. Одно дело, когда девчонки скакали перед тобой на расстоянии. Сейчас оголенное тело было практически на расстоянии вытянутой руки. Я скосил взор на Ленину промежность. Лобок был совсем нагим и очень выступал над низом животика. Половые губы малость расставлены и меж ними малость выступал клитор. В анатомии дамы я был малость подкован.

Когда я поднял взор, то увидел, что Елена глядит на меня. Я здесь же отвернулся, но покрасневшие уши выдали меня с потрохами. Елена засмеялась и я тоже.

— Ты тоже оборотись, — воскрикнула она, — А то как-то не честно выходит. Ты меня рассматриваешь, а я тебя нет.

Я медлительно оборотился к ней лицом и головка члена уперлась своим одним глазом ей в лицо. Елена удивленно уставилась на член, видно было, что она лицезреет его так тщательно в первый раз. Мое смущение сходу прошло, означает не я один таковой. Так мы умывались некое время, смотря друг на друга.

— Намыль мне спину пожалуйста, — попросила Елена.

Я перебежал к ней и стал водить мылом по ее спине, позже осмелел и стал водить рукою. Мой член сходу уперся ей в ягодицу, хотя я старался убрать его. Я лицезрел из-за спины, что Елена улыбается. Осмелевши совершенно я стал размазывать мыльную пену поначалу по всей спине, позже по краям, время от времени задевая кончиками пальцев бока грудей. Позже я перебежал на низ спины и сходу стал мылить ягодицы. Елена малость дернулась, но не отстранилась.

Позже я произнес, что я тоже желаю намылиться. Мы поменялись местами и сейчас Елена стала намыливать мне спину своими мягенькими руками. В конце концов ее руки спустились на ягодицы и стали их даже малость мять. Член уже стоял просто колом и я даже забоялся, вроде бы он не разорвался. Здесь вдруг руки елены скользнули по моим бедрам и ладошки опустились в промежность.

Глаза выпучились, а теплая ладонь прошлась по мошонке и стала ее перекатывать в пальцах. 2-ая ладонь легла на ствол члена и стала его разглаживать. Ствол члена стал древесным. Ладонь скользила по стволу, время от времени оттягивая крайнюю плоть. Чтоб ей было комфортно, Елена прижалась к моей спине. Лобок точно уперся в ложбинку ягодиц, а твердые соски — в спину.

Все, это был предел. Я вздрогнул и кончил. Девичья рука держала ствол, а он выстреливал порцию за порцией животворное семя. Когда выстрелы иссякли, рука девицы еще пару раз прошлась по стволу и в конце концов отпустила. Я с красноватой рожей и тяжело дыша оборотился к Елене.

— Нельзя так длительно быть возбужденным. Для мужчины это вредоносно, — произнесла Елена, — Я читала в книжке.

В какой книжке она это читала я не стал узнавать, а только сходу привлек ее к для себя и впился поцелуем в губки. От таковой собственной смелости я даже сам оторопел. Просто я желал хоть кое-чем отблагодарить мою подружку. Елена не противилась и не сопротивлялась. Мои руки придавили ее ко мне, а ладошки сжали прочные ягодицы. Мы лобзались несколько мгновений, позже Елена сама отстранилась.

— Хватит, хватит. А то снова возбудишься, — хихикнула она, но далековато не отошла.

— А можно я тебя там потрогаю, — шепнул я, не надеясь на взаимность.

— Ишь ты какой. Я и так нарушила все правила приличной девицы.

Мои руки сами опустились и я виновно смотрел на нее.

— Хорошо, герой хахаль. Только я сама тебя буду направлять.

Елена встала лицом к стенке и чуток раздвинула ноги. Я прижался к ее заду, как и она. Одну мою руку она положила на свои груди, показав как ублажать соски и сами возвышенности. Вторую мою руку она положила для себя на лобок. Средний палец малость опустился меж губок киски. Снутри было влажно и очень скользко. Это я сейчас знаю, что она очень возбудилась, а тогда мне стало даже малость тошно. Но я поборол это чувство, стараясь сконцентрироваться на движениях.

Елена показала, как двигать пальцем на клиторе, время от времени забирая смазку из дырочки. И как сообразила, что я все усвоил, пустила меня в свободное плавание. Наше тисканье длительно не длилось. Елена была тоже очень возбуждена. Она сходу стала сама елозить клитором по моему пальцу и тихо стонать. Через несколько мгновений Елена глубоко вздохнула, охнула. Ее тело пару раз очень дернулась, а низ животика свело судорогами. Только по наитию я сообразил, что она получила то же, что и я пару минут вспять. Только это случилось у нее по-своему, по-женски.

Елена обмякла и прислонилась головой к стенке. Я же продолжал осторожно и лаского разглаживать скользким пальцем по клитору. Малость подвинув палец поглубже, я нашел дырочку и даже погрузил в нее одну фалангу пальца. Елена что-то промычала, но не отодвинулась от меня. Я погрузил палец поглубже, а Елена вдруг обширнее раздвинула ножки. Мой палец провалился в дырочку практически наполовину.

Изнутри Елена была мягенькой, жаркой и скользкой. Я стал шевелить пальцем снутри, ощупывая затаенное отверстие девицы. Похоже, что ей это нравилось. Она стала двигать бедрами, вроде бы сама насаживаясь на палец. С губ стали слетать легкие стоны. Пальцы 2-ой руки я положил на клитор и в две руки стал массировать даму.

Елена дернулась снова через пару минут. Снова ее животик резко сжимался, только сейчас я ощутил, что и в ней все сжимается. Палец пару раз обняло мягеньким пленом. Сейчас Елена сама вытащила палец из себя и перевела мои руки на тело. Я сообразил, что ей хватит. Я лаского прижимался к ее жаркому телу и нежно гладил ладонями милые неровности.

Повернувшись ко мне, Елена поцеловала меня в губки и молчком вышла из душевой. Одевались мы тоже молчком и лишь на выходе из зала Елена произнесла:

— Мне никогда не было так отлично. Спасибо для тебя.

— Мне тоже было отлично с тобой. Если будет возможность, то повторим?

— Не знаю, — вдумчиво произнесла Елена, — Может быть. По последней мере, я не откажусь.

Покрасневши, она побежала от меня.

В конце добавлю, что это был 1-ый мой поцелуй и 1-ый опыт ласк дамы. Естественно, что и голубила меня дама в первый раз. Позже мы еще трижды повторяли наш опыт обоюдных ласк, но продолжения не последовало. Елену перевели в другую секцию и мы утратили друг дружку из виду. Но 1-ый опыт, он ведь не забывается никогда…